Развод так меня вымотал, что я решил немного развеяться и съездить к старшей сестре в гости. Она жила в Москве, а я – в часе езды на электричке. 

Моя сестра Ольга была старше меня, рано вышла замуж, родила дочь, но через три года муж и дочь погибли. Когда горе немного утихло, сестра удочерила очаровательное белокурое двухлетнее существо – Люську. (Как я потом узнал, у Ольги не могло уже быть своих детей.) 

Люська росла очаровательной, ласковой и немного набалованной девочкой. Многие не догадывались, что она не родная дочь Ольге. Я, приезжая в гости к сестре, играл с Люськой дни напролёт. Потом у меня появились взрослые интересы, мы стали видеться реже, а потом я женился и несколько лет мы вообще не виделись. 

Сколько ей сейчас? Когда её удочерили, мне было двенадцать. Значит, ей сейчас уже пятнадцать! Я старше её на девять лет и мы не виделись четыре года! 

Когда я гостил у сестры в последний раз, Люська была угловатым костлявым подростком. Какая она сейчас? 

Я попытался представить себе Люську, но ничего не вышло. Вместо этого в голову лезли разборки с женой. 

С начала нашей совместной с женой всё пошло не так. Как мы не пытались, всё заканчивалось ссорами. Даже рождение Вовки ничего не изменило. И через четыре года мы решили расстаться. Хорошо, что с Вовкой я мог видеться сколько угодно. 

Так незаметно я подошёл к дверям квартиры Ольги. 

Мне открыла красивая блондинка. Только спустя мгновение я понял, что это Люська. 

--Ура, мам, дядя Олег приехал! – завопила блондинка и бросилась мне на шею. 

Она обхватила меня руками и прижалась ко мне увесистой грудью. «Ого,- подумал я,--а четыре года назад там ничего не было!» 

После приветствий, объятий и неловких шуток, которые возникают при таких ситуациях, мы пошли на кухню попить чаю и поболтать. 

--Смотри, как вымахала твоя племянница!— Сестра с гордостью любовалась Люськой.— А была костлявая пигалица! 

--Мам, хватит. Дядя Олег устал, а ты его утомляешь воспоминаниями. 

Люська сидела рядом на табуретке, и её бедро было плотно прижато к моему. Я, конечно, мог отодвинуться, но зачем? Ведь она сама так села! Мне было приятно и немного жарко. 

Я украдкой разглядывал Люську. Те же белокурые локоны, курносый носик, родинка на шее, но теперь это была уже взрослая девушка, а не просто Люська, которую можно было, как раньше, щипать, щекотать и тискать! Хотя я не отказался- бы потискать её, тем более что моё воздержание всвязи с разводом очень затянулось. Помню, в последний приезд к ним, когда мы в шутку возились, у меня прямо колом стоял, когда я обнимал Люську, щекотал её худые рёбра, задевал пупырышки сисек. 

После обеда Люська предложила прогуляться, и мы пошли в зоопарк, который был в двух шагах. 

Я бродил с Люськой по зоопарку, особо ничего не воспринимая. Она держала меня под руку, опять прижимаясь ко мне бедром, как к своему мужчине. Моя голова была приятно пуста. 

Ольга после обеда ушла на сутки дежурить, оставив на столе записку, что есть на ужин, завтрак и обед. 

До вечера мы предавались воспоминаниям ,как раньше играли, что делали. 

--Ты вроде раньше гимнастикой занималась?—спросил я 

--Да это давно было. 

--Покажи, что помнишь! 

После недолгих уговоров Люська сделала колесо, потом села на шпагат. 

--Ух ты!— удивился я—А я могу только «берёзку». 

Я лёг на пол и нелепо задрал ноги к потолку. Люська повалилась на диван от смеха. 

--Это не берёзка, а коряга! Смотри! 

Она легла на пол, изящно подняла ножки к потолку и развела их в стороны в шпагат. 

На Люське были обычные тонкие «тренерки», и я без труда разглядел плотные мясистые валики её половых губ. 

Увидев мой взгляд, Люська быстро села на диван. 

--А чего ты развёлся? 

--Не сошлись характерами— ухмыльнулся я,-- ссорились часто. 

--А Вовка? 

--С ним я вижусь. Иногда. 

Люська постелила мне в дальней комнате, и мы уселись на диван смотреть телевизор. Шла какая-то фигня, и мы просто сидели рядом и смотрели эту фигню. 

--Слушай, Олег, я так устала! Можно я лягу, а голову положу тебе на ноги? 

--Конечно! Только подложи что-нибудь под голову. 

Люська взяла потрёпанного плюшевого медведя, с которым играла ещё ребёнком, положила его мне на ноги, и легла на диван, уложив голову на игрушку 

--Помнишь этого медведя? Я с ним ещё в первом классе играла! 

Она поправила медведя и взяла мою руку. 

--Какая у тебя нежная рука! 

--Правда?— Я не знал, что сказать. 

--Да. Погладь меня по голове. 

Она положила мою руку к себе на голову. Я осторожно стал перебирать её локоны, гладить ушки. Если бы не медведь, она бы всё поняла. Член моментально встал, но я боялся пошевелиться и поправить его. 

За окном смеркалось, но свет мы так и не зажгли, и только телевизор освещал комнату. Я гладил Люську по волосам, член ныл, яйца ломило. Она лежала неподвижно и молчала, только иногда глубоко вздыхала. 

Мои руки уже гладили её шею, забирались под плечики халата и нежно поглаживали там, но пустить руки дальше я не решался. На её шее бешено пульсировала какая -то жилка. 

Надо было решать—идти спать или гладить дальше. Я выбрал второе. 

Очень осторожно я стал двигать руку дальше.(Халат почти не мешал).Вот уже нежная мякоть её груди! 

Я словно оглох от стука своего сердца. Почти не касаясь груди, я протянул пальцы чуть дальше и взял ими Люськин сосок. Он был большим и выпуклым. Под моими пальцами сосок съёжился. 

Плохо соображая, я просунул обе руки под Люськин халат и стал тискать её большую горячую грудь. Люська молчала и прерывисто дышала. 

Не знаю, сколько это продолжалось, но это требовало продолжения ,к которому я был не готов. Я осторожно выбрался из-под медведя и пошёл в душ. Стоя под душем, я размышлял, что же я хочу достичь, тиская пышные формы племянницы- малолетки? Засунуть ей свои двадцать пять сантиметров? (Да, да, двадцать пять, бывшая жена сама измеряла в медовый месяц!) Да и возможно ли засунуть член взрослого мужчины в её подростковую письку? 

А Ольга? Она же мне доверяет! Да и залетит Люська, не дай бог. Бывшая меня всегда упрекала, что я поздно вынимаю. 

А с чего я взял, что Люська будет со мной трахаться? Разрешать себя гладить - это одно, а всякие крайности - это другое. Может, она ещё девочка. 

Напоследок окатив холодной водой свои двадцать пять сантиметров, которые никак не желали уменьшаться и требовали продолжения, я пошел спать. 

Проходя через большую комнату, я заметил, что Люська разобрала диван и легла, отвернувшись к стене. Я тихо сказал: «Спокойной ночи», но она не ответила. Может, уже спала. 

Уснул я удивительно быстро, но проспал, по- моему, недолго .Проснулся я от шороха. Открыв глаза, я увидел Люську, стоящую в ночнушке на пороге моей комнаты. 

--Ты что, Люсь?— Хрипло спросил я. 

---Можно к тебе, а то мне страшно. 

Только сейчас я разглядел у неё в руках одеяло. Интересно, а ведь моя сестра всю жизнь дежурит сутками! Значит, дело не в страхе! 

--Ну, я не знаю. Как-то неловко. 

--Я на краешке, хорошо? 

И не дожидаясь ответа, Люська быстро легла на краю кровати, накрывшись принесённым одеялом. Наступила пауза. 

--Я не знаю, Люсь,-- промямлил я. 

--Всё нормально, спи. 

Она отвернулась от меня и прижалась ко мне попой. 

--Накрой меня своим одеялом,— попросила она. Я закинул своё одеяло поверх её. 

Ни о каком сне не могло идти и речи! Интересно , чувствовала- ли оно мой член через своё тоненькое одеяло? Я лежал и вдыхал запах её волос. 

--Обними меня.— прошептала Люська, и я положил руку ей на плечо. 

--Не так, ну что ты как маленький! А ещё женат был! 

Она взяла мою руку, и, подсунув её под оба одеяла, положила себе на грудь. 

То ли моё сердце так стучало, то ли наши — я не знаю. Я гладил её грудь и прижимался к её попке. Наконец я решился и перебрался к Люське под её одеяло. 

Кроме ночнушки, на ней ничего не было. Мой член отделяли от неё только мои трусы и её ночнушка. 

Люська задрала ночнушку, и спустила мои трусы до колен. Член, выскочивший из плена, ткнулся головкой в Люськины прохладные ягодицы. Трусиков на моей племяннице не было. 

Она схватила в кулачок мой член (только бы не кончить сейчас!) и направила его куда-то вниз между ягодиц. Я почувствовал, что член входит ей во влагалище, скользкое, тесное и горячее, как печь. Моя бывшая всовывала его осторожно, жалуясь на его длину и боль из-за этого. Люська-же всунула его в себя быстро, одним махом, тихонько застонав. Она прижала меня попой к стене и начала двигаться на нём, то оставляя в своём влагалище только краешек головки, то резко загоняя в себя все мои сантиметры, и тогда я чувствовал, что головка члена упирается в её шейку матки, и Люська издавала какой-то вслипывющий звук. Темп ускорился, и её всхлипывания превратились в сплошной стон. 

Я почти не двигался, только гладил её по спине и мечущейся по подушке голове. 

--Тебе не больно?— спросил я. 

--Нет, что ты!- Простонала Люська, продолжая телодвижения. 

--Извини, но я сейчас кончу! Я больше не могу терпеть! Отодвинься! 

Люська отрицательно помотала головой и ещё сильнее прижала меня своим задом к стенке. Сквозь её стоны я разобрал: «туда». 

-Ты-же залетишь!— Я попытался оттолкнуть Люську ,но сделать это при её спортивной подготовке было непросто. 

Поняв, что сперму уже не остановить, я поглубже засунул член в Люську и дал волю сперматозоидам! 

То, что я ощущал раньше за четыре года брака, не шло ни в какое сравнение с этим извержением! Сказалось и воздержание, и молодость Люськи, и её прыть. 

Она почувствовала, когда сперма пошла, и я услышал «Туда ! Ой, как классно!» 

Мы лежали в той-же позе, и я не стал вытаскивать из неё член, тем более, что Люська стиснула его своим влагалищем. Я гладил её, она дрожала и всхлипывала. Надо было что-то сказать, но я не нашёл слов .Я накрыл нас обоих одеялами и осторожно стал двигать членом. Второй раз я продержался дольше, но оргазм был ещё сильнее! 

Люська чмокнула меня в щёку. 

--Ну ладно, хватит на сегодня. А то ишь дорвался до малолетки! 

Она уткнулась мне в грудь носиком. Я прислушался к её дыханию. Люська закинула на меня ножку, и я заснул. 

Проснулся я поздно. Из кухни доносились аппетитные запахи. У плиты колдовала Люська. Я подошёл сзади и обнял её. 

--Прости меня за вчерашнее. 

--Не извиняйся, я же сама пришла. 

--Но ты же залетишь! 

--У меня неопасные дни, не бойся. Умывайся и за стол! 

После завтрака мы сели на диван и обнялись. «А я вчера, наверное, кончила, когда ты второй раз стал делать.--шепнула она мне на ухо— Спасибо». 

Я задрал ей футболку и занялся её грудью, которая прямо просилась мне в руки. Люська скинула футболку, юбку и трусы и положила мою ладонь себе на щелку. 

Её щелочка была обыкновенной для шестнадцатилетней девушки. Пушистые волосики, розовые влажные складочки, большой клитор. Его я и стал терзать. 

Люська, как сумасшедшая, схватила через брюки мой член, и так стиснула его, что у меня потемнело в глазах. Клитор её стал похож на маленький хоботок, и теребить его стало легче.( У моей бывшей до клитора надо было ещё добраться, а тут такой подарок!) 

--Сними брюки!— Люська расстегнула пуговицу и молнию на моих брюках. 

Так как Люська была уже голой, я решил от неё не отставать. 

--Вот это да! Он у тебя до пупка достаёт!— Люська приложила мой член к животу, и головка коснулась моего пупка.— Наверное, твоя жена на стенку лезла, когда ты её трахал! А головка такая фиолетовая!— Люська прыснула в ладошку и провела по головке пальчиком. 

--Мне кажется, она ни разу не кончила, пока мы жили! 

--А я с тобой каждый раз кончала-бы! 

Я поцеловал её, умиляясь её подростковой наивности. Люська оседлала меня, с размаху сев на мой член, загнав его в себя сразу, безо всяких поправляний губок. Я опять почувствовал её шейку матки, и Люська начала скакать в бешеном темпе, тихонечко всхлипывая и иногда закрывая рот ладошкой. 

Не знаю, сколько это продолжалось, но кончать мне не хотелось. Просто было здорово! Моя бывшая уже давно бы обнылась, что ей больно и «быстрей кончай, только аккуратно, не попади туда!» 

Наконец Люська прошептала мне на ухо: «У меня ноги устали. Ложись на меня». 

Я лег на неё, она обхватила меня ногами, и я осторожно всунул ей совсем чуть-чуть, но Люська так размашисто стала подмахивать тазом, что я резко загнал член и стал вбивать его в Люськино влагалище. 

О таком сексе с женой не могло идти и речи. Что- то у неё там болело, и я всовывал если только на половину, да и то очень медленно. 

Люська извивалась подо мной и выла во весь голос. Ее матка прогибалась под моими ударами. Я уже думал, не навредит-ли такое воздействие её юному влагалищу, но мои мысли прервала Люська, которая выгнула спину, вскрикнула, выпрямила ноги, и её начало трясти, как током ударили. Глаза её закатились, и я не на шутку испугался. Это продолжалось несколько секунд, затем она сползла с дивана на пол. 

--Вот это да! Никогда бы не поверила! Второй раз в сутки! Спасибо!— задыхаясь, поговорила она.— Теперь твоя очередь кончать! 

Она залезла на диван, я опять лег на неё. Всунув только головку, я целовал её грудь и почти не двигался. Люська лежала тихо и устало улыбалась. Как ни странно, но кончил я почти сразу, и опять не вытащил. 

--Ты не бойся, всё в порядке. — Прижимаясь ко мне, промурлыкала Люська — Я не залечу. 

Она накинула халат и выглянула на балкон. 

--А знаешь, соседка нас слышала, ведь дверь на балкон была открыта. Она так на меня посмотрела! 

--Как? 

-С завистью и злостью. У неё никого нет- ни детей, ни мужика. Пусть завидует! 

--Почему ты позволяешь мне это?— спросил я, когда мы опять легли на диван. 

--А ты помнишь, почему меня не было на твоей свадьбе? 

Действительно, её на свадьбе не было. 

--Ольга сказала, что ты заболела. 

--Ерунда. Я просто не хотела ехать. 

--Почему? 

--Я тебя ревновала. -- Еле слышно пошептала Люська. 

--Значит, ты была в меня влюблена? 

--Глупый, я и сейчас тебя люблю! Думаешь, я просто так разрешила тебе в меня спускать? 

Люська вдруг ойкнула и закрыла ладонями свою щелочку, которую я во время разговора поглаживал. 

--У меня потекло! 

--Что?— не понял я. 

--Твоя сперма, дурачок. Ты просто ходячий завод по производству сперматозоидов. Когда ты кончил ночью, я потом в душе полчаса сидела. А ты спал, как суслик. 

И она убежала в ванную. 

Скоро должна была прийти Ольга, и мы привели всё в порядок. В свете новых обстоятельств я не мог больше гостить у сестры, как она меня не просила. Люська молчала, потупив взгляд, и не поехала провожать меня на вокзал, хотя я её об этом просил. 

Следующие три года я у сестры не был, хотя она и звала. Люська упорно хранила молчание. И вот в один из вечеров в дверь позвонили. На пороге стояла Люська с огромным баулом. 

--Привет—как ни в чём не бывало, сказала она.— Можно? 

--Конечно.— растерялся я. - Торговать приехала? 

Я взял тяжёлый баул и внёс в коридор. Люська вошла следом. 

--Торговать? Какой ты глупый!— обняв меня, засмеялась Люська.